Взлеты и падения Cargill в Украине

20 April, Розділ Новини, переглядів 2 480

На спутниковой карте в поисковике Google Maps можно рассмотреть поблескивающие на солнце верхушки силосов элеватора, крыши цехов и даже зеленые клумбы на территории завода. Административно здесь еще территория города Донецка. Но по факту вокруг лес, за которым начинается Петровский район Донецка, озера и огороды близлежащего села Кременца.
Когда‑то в воздухе здесь стоял вкусный запах жареных семечек. Сегодня едко разит кислотой и гарью, окрестные села почти вымерли. Данные карт Google о «Комбинате Каргилл», заводе по переработке семян подсолнечника, устарели: теперь тут линия фронта с самопровозглашенной ДНР. По словам местных жителей, на территории комбината базируются подразделения «Оплота» (бригады армии ДНР). Боевики захватили завод летом 2014 года, с тех пор он полностью остановил работу. Объект много раз попадал под артобстрелы: еще год назад они здесь не смолкали.
По иронии судьбы именно Донбасс на заре 1990-х стал отправной точкой бизнеса американской корпорации Cargill в независимой Украине. Когда в 2000 году «Комбинат Каргилл», в создание которого было инвестировано $40 млн, был введен в эксплуатацию, корпорация назвала его одним из лучших и крупнейших своих проектов в СНГ. До этого Cargill уже вложила в Украине около $30 млн в производство гибридных семян и смешанных удобрений, правда не все первые проекты были успешными.
С тех пор Cargill сохраняет в Украине лидирующие позиции на рынке экспорта подсолнечного масла (третье место после компании «Кернел» Андрея Веревского и группы «Креатив») и входит в десятку крупнейших экспортеров зерновых. «Дочка» американской корпорации занимает десятую строку в рейтинге Forbes крупнейших компаний Украины с выручкой по итогам 2014 года почти 11 млрд гривен и прибылью 1,6 млрд гривен. Forbes оценил Cargill в Украине в 15 млрд гривен, оценочная стоимость компании в аграрном секторе уступает только «Кернелу» и «Мироновскому хлебопродукту» Юрия Косюка.
Несмотря на такие внушительные позиции, может показаться, что Cargill в Украине тотально не везет. Наверняка у наследников династии Каргилл‑Макмиллан из Миннеаполиса, которые сейчас владеют одной из крупнейших частных корпораций США, при упоминании Украины временами болела голова. Компания лишь одна из многих, чьи активы уничтожила война на востоке. Но эта неудача – не первая и, как оказалось, не последняя. Cargill больно обожглась почти на всех своих стратегических направлениях в Украине: переработке, перевалке и в финансовом секторе. Как такое могло произойти с бизнесом, за которым стоит гигантский денежный и политический ресурс? Возможно, этот ресурс и сыграл негативную роль.
Зерновой миссионер
Примерно 60 лет назад американская компания Cargill, уже вовсю торговавшая зерном в Соединенных Штатах, занялась новым направлением – разработкой гибридных семян зерновых культур. Компания хотела продавать зерно на внешние рынки, но пробиться туда из-за ограничений можно было, только предложив что-то инновационное. Технология перекрестного опыления позволяла создавать новые виды растений. Показав фермерам, как можно повысить урожайность на основе генетического материала местных сортовых семян, Cargill постепенно завоевывала новые рынки.
Ту же схему «крючка технологий» американцы использовали и в Украине, когда она стала открытой для иностранных инвестиций. В 1991 году было создано советско-американское СП «Каргилл Днепр – селекция и семеноводство», учредителем которого с украинской стороны выступил днепропетровский Всесоюзный НИИ кукурузы (ныне – Институт зернового хозяйства степной зоны УААН). «Так как в Союзе в какой-то период генетика душилась, наши технологии сильно отставали», – объясняет замдиректора по научной работе института Михаил Шевченко. Задекларированной целью было объединить наработки американских и «советских» селекционеров в области достижений для сельского хозяйства.
Планировалось построить завод по выпуску гибридных семян на базе местного колхоза им. Горького, но с днепропетровцами это сделать не получилось. «Не смогли решить организационные вопросы», – кратко объясняет Шевченко. Более организованными оказались работники совхоза «Бешевский» Старобешевского района Донецкой области, которой тогда руководил губернатор Владимир Щербань. Еще до перестройки совхоз привлек американскую корпорацию Monsanto, одного из мировых лидеров в области биотехнологий растений, для помощи в повышении эффективности сельхозработ. Используя гарантированные украинским правительством кредитные линии Эксимбанка США, Monsanto поставляла крестьянам технику, семена и средства защиты растений. Партнером корпорации в одном из таких проектов в 1995-м и стала Cargill.
В 1998 году в Донецке была создана свободная экономическая зона, что также впоследствии определило ключевую роль региона в бизнес-стратегии американской компании. Но завод, построенный в Старобешевском районе в рамках проекта с Monsanto, так и не стал основой бизнеса Cargill и вскоре прекратил существование. Шевченко считает, что компания немного ошиблась в расчетах, касающихся перспектив рынка семян, а также урожайности культур в условиях украинского климата. В течение нескольких месяцев Forbes пытался договориться с представителями украинского офиса Cargill об интервью, но безуспешно. На письменные вопросы представители компании также не ответили.
Трудный выбор
Сейчас на территории «Комбината Каргил» в Донецке базируются боевики
В конце 1990-х экспорт зерновых культур и масла из Украины был минимальным. «В 1998 году внутреннее потребление зерна составляло 23 млн т, общее производство – 26 млн т. Экспорта почти не было, и он сокращался», – рассказывает Владимир Клименко, глава Украинской зерновой ассоциации (УЗА), основанной как раз в 1998‑м. Производство подсолнечного масла также примерно соответствовало потреблению – около 500 000 т в год. Несмотря на это, в Украине на тот момент уже присутствовали международные трейдеры Louis Dreyfus, Bunge, Noble Group, Toepfer. Интуиция и опыт работы в развивающихся странах не могли подвести Cargill. Компанию интересовало в первую очередь зерно и подсолнечник. Введение в конце 1999 года 23%-й экспортной пошлины на семена подсолнечника оправдывало инвестиции в сферу их переработки.
Завод «Комбинат Каргилл» был построен и введен в эксплуатацию в рекордно короткие сроки – всего за два года. Его мощности, состоящие из трех очередей, позволяли перерабатывать 300 000 т семян подсолнечника в год, производительность – 1600 т масла в сутки. В состав завода входили цех рафинирования масла, цех по разливу в бутылки, а также склад готовой продукции. «Это был современный завод, построенный с нуля. Компания стала одним из крупнейших работодателей и налогоплательщиков региона», – вспоминает Алексей Морщагин, глава координационного совета Европейской Бизнес Ассоциации города Донецка.
Параллельно в 1999–2005 годах компания проводила скупку зерновых элеваторов (сегодня их у компании шесть). Объем вложенных в отрасль инвестиций возрос до $100 млн. Формирование сети активов в переработке завершилось в 2005-м, когда Cargill приобрела у шведов Йохана Бодена и Карла Стурена, владельцев ЗАО «Чумак», завод по переработке семян подсолнечника в Каховке (Херсонская область) мощностью 100 000 т нерафинированного масла в год.
Квотный отбор
К этому времени у Cargill, точнее ее украинской «дочки» ЗАО АТ «Каргилл», уже давно был офис в Киеве, она занималась трейдинговыми операциями во многих отраслях по всей Украине: торговлей зерном, маслом, семенами масличных культур и горюче-смазочными материалами, концентратами фруктовых соков и какао‑продуктами. В 2006 году выручка «Каргилл» выросла по сравнению с предыдущим годом в два раза – до 2,5 млрд гривен, чистая прибыль составила 30 млн гривен.
Хорошим результатам способствовали очевидные факторы: колоссальный опыт компании, компетенции во многих сферах бизнеса и финансовая стабильность. «Это транснациональный мировой лидер. Они доказали свою конкурентоспособность на протяжении столетий, их философия бизнеса выстрадана веками», – отмечает собственник «Нибулона» Алексей Вадатурский.
В конце 1990-х экспорт зерновых культур и масла из Украины был минимален
«Они способны сами покрыть свои нужды за счет собственных средств. Если у украинской «Каргилл» будут финансовые проблемы, материнская компания их закроет», – добавляет директор информационной компании «ПроАгро» Николай Верницкий. По его мнению, широкий охват рыночных сегментов, а также четкое построение бизнес-процессов, унаследованное от материнской структуры, – сильные места компании. По наблюдениям Верницкого, стратегия Cargill в Украине в торговле зерном не сводится к захвату больших объемов рынка. «Они предпочитают торговать меньшими объемами, но заработать на этом больше», – отмечает аналитик. «Они, как говорится, за копейку удавятся», – по-своему сформулировал эту стратегию один из украинских аграриев, пожелавший остаться неназванным. Впрочем, упреки со стороны селян в ценовом диктате традиционно адресуются всем крупным трейдинговым компаниям страны.
Вадатурский говорит еще об одном инструменте, который цементирует позиции Cargill в Украине». «Их защищают великие послы великой страны. По крайней мере, делают все для того, чтобы к Cargill относились не просто как к компании, а как к американской компании», – подчеркивает он. «Government relations у Cargill всегда был на высоком уровне. Они нередко использовали дипломатические рычаги для достижения своих целей», – соглашается глава крупной юридической компании, клиентами которой были фигуранты ряда судебных дел с участием Cargill.
Но быть американской компанией – не всегда преимущество, по крайней мере в Украине. В октябре 2006-го в кабинете вице-премьера Андрея Клюева собрались представители крупнейших зерновых компаний. Причина: по указке Кабмина таможня остановила в порту несколько судов, зафрахтованных клиентами трейдеров, и не разрешала экспорт. Незадолго до этого правительство ввело лицензирование экспорта зерна – регулирование, по мнению чиновников, было необходимо в связи с падением урожая. В жарком споре трейдеры пытались доказать, что оснований для дополнительного регулирования экспорта нет, и просили отпустить судовые партии, простой которых обходился им в тысячи долларов в сутки. Клюев согласился, бумаги подписал, суда отправились в рейсы. А на следующее утро отгрузка остановилась снова, на этот раз прямым звонком из Кабмина. «Мое слово купеческое крепкое. Ваши суда уходят, новые – не приходят», – передает разговор с Клюевым глава УЗА Клименко, который накануне участвовал в переговорах в правительственном кабинете. С тех пор суда простояли около двух месяцев, говорит он. Убытки трейдеров за полгода перебоев с экспортом в 2006-м УЗА оценила в $100 млн (по другим оценкам – до $200 млн), а потери фермеров, по подсчетам Института аграрной экономики, достигли 12 млрд гривен.
Одной из пострадавших от введения ограничений компаний была и Cargill. Тогда публично и жестко высказался посол США Уильям Тейлор: мол, если вопрос не будет решен – его обсуждение вынесут на еще более высокий уровень. Угрозы не особо помогли, правительство продолжило эксперименты на зерновом рынке введением квот, распределение которых произошло, по утверждению экспортеров, непрозрачно и в пользу близких к власти структур.
В той или иной степени ограничения на экспорт зерновых вводились и в 2010 году, и позже в 2012-м. И выигрывали от этого отнюдь не иностранные трейдеры. «При [Викторе] Януковиче (в бытность его премьер-министром в 2006–2007 годах. – Forbes) всерьез рассматривался вариант госмонополии на торговлю зерном. К счастью, этого не произошло. И только благодаря таким компаниям, как Cargill, нам удалось потом пробить многие рынки и добиться того, чтобы украинское зерно покупали в 100 странах мира», – заключает Клименко.
Портовое фиаско
Дипломатические рычаги плохо помогли Cargill в еще одном важном для нее украинском проекте. У многих на слуху история с попыткой компании в 2012 году построить собственный терминал в Ильичевском порту, которая завершилась неудачей. «На самом деле Cargill последовательно рассматривала три разных проекта, и ни один из них так и не был реализован», – делится подробностями Сергей Крыжановский, возглавляющий сейчас ГП «Ильичевский морской торговый порт». В 2012–2013 годах он руководил частной компанией «Саншайн-Терминал», которая была создана Risoil S. A. для реализации совместного проекта с Cargill. «Они пытались найти выход к воде еще с 2006-го – под разными соусами, условиями и технологиями», – уточняет Шота Хаджишвили, партнер Risoil S. A. и соучредитель «Саншайн-Терминал».
В сезоне 2009–2010 Cargill отправила на экспорт 375 000 т подсолнечного масла. Больше (575 000 т) смог экспортировать только ближайший конкурент компании – «Кернел». С зерном дело обстояло несколько хуже. Cargill, которая в 2007–2009 годах закупала более 1 млн т зерновых за сезон и входила в топ-3 экспортеров, в 2010-м сократила экспорт примерно в четыре раза, объяснив это огромной задолженностью государства по НДС (1 млрд гривен).
Среди экспортеров зерна и масла собственными перевалочными комплексами на тот момент владели только «Нибулон» и «Кернел». Причем последняя активно наращивала мощности по перевалке. В 2008 году компания Веревского приобрела за $100 млн в Ильичевском порту комплекс по перевалке зерна «Трансбалктерминал», а в начале 2010-го сообщила о покупке Allseeds Group, в число активов которой входил терминал по перевалке масла в Николаеве.
Дефицит мощностей под перевалку зерна и масла оценивался примерно в 5 млн т, их нехватка делала цены на перевалку слишком высокими. Основную часть масла Cargill отправляла на экспорт через «Рисоил Терминал» в порту Ильичевска (совместная компания Хаджишвили и швейцарской Risoil S. A.). В 2010 году Cargill и «Рисоил» сообщили о намерении построить в Ильичевске перевалочный комплекс стоимостью $50–70 млн. Прошло два года, но проект не сдвинулся с мертвой точки.
У участников тех событий разные версии причин. «Проект оказался нежизнеспособным. В порту отсутствовали земельные участки, которые подходили бы под требования «Каргилл» и ее объекты. Участок, выбранный компанией, не подходил с точки зрения инфраструктуры и коммуникаций», – объясняет Крыжановский. «Все проще – это было при Януковиче, вмешались третьи силы, которые потребовали 50% в новом терминале. На что мы ответили, что компании со 150% акций не бывает», – уверяет Хаджишвили. От кого исходило предложение, он рассказать отказался, сообщив только, что палки в колеса вставляло руководство порта, которое, впрочем, было несамостоятельным и напрямую управлялось из Киева. Министерство инфраструктуры тогда возглавлял соратник Рината Ахметова Борис Колесников, и центром принятия решений в портовой отрасли называли портовый холдинг Ахметова «Портинвест».
После этого, расставшись с «Рисоил» и «Саншайн-Терминал», в 2012 году Cargill подписала меморандум с руководством Ильичевского порта о строительстве комплекса «элеватор плюс терминал» на новой площадке, в районе 10-го причала. Перед этим в Украину приезжал гендиректор Cargill Inc. Грегори Пейдж и встречался с Януковичем. В прессу просочилась информация, что обсуждали и вопрос строительства терминала. Потом, примерно через год, проект «перекочевал» на территорию компании «Ильичевский зерновой порт» (строительство зернового пирса на стыке 18–19-го причалов). Но все опять заглохло.
Один из собеседников Forbes, причастный к стивидорному бизнесу в Одесском регионе, высказал предположение, что причины неудач Cargill в Ильичевске нужно искать в кознях конкурентов. «Если бы такая мощная компания зашла в порт – это для многих создало бы некомфортные условия», – считает собеседник, пожелавший не раскрывать свое имя. На рынке масла главным конкурентом Cargill была и остается компания «Кернел». Ее владелец Веревский может иметь основания считать порт своей вотчиной: помимо «Трансбалктерминала» мощностью 4 млн т, «Кернелу» на территории порта принадлежит маслоэкстракционный завод, который компания выкупила за $140 млн в 2011 году у Bunge. В пресс-службе «Кернел» отказали в комментариях для этой статьи, теле‑ фон Веревского не отвечал.
Одно время появились предположения, что Cargill рассчитывает использовать под будущий терминал земли в порту Южном компании UkrLandFarming Олега Бахматюка, 5% которой компания купила за $200 млн в конце 2013 года. Пока эта версия не нашла подтверждения, хоть Бахматюк ранее заверял, что совместные логистические проекты рассматриваются.
Тень «Дельты»
В начале февраля этого года украинские СМИ распространили копию письма в адрес главы Администрации Президента Бориса Ложкина и главы Фонда гарантирования вкладов Константина Ворушилина, подписанного вице‑президентом Cargill Financial Services Марком Конлоном. «К сожалению, в последнее время в СМИ появлялись негативные материалы относительно финансовых трансакций Cargill и ее отношений с Дельта Банком. Есть ощущение, что к таким публикациям медиа подтолкнули заявления, сделанные Фондом гарантирования вкладов или управляющими банкротством Дельты», – говорится в письме. Представитель компании предложил Ложкину встречу с целью прояснить ситуацию, между строк читалось – чтобы выработать общую стратегию действий.
«При Януковиче всерьез рассматривался вариант госмонополии на торговлю зерном»
История с банкротством Дельта Банка, который был признан НБУ неплатежеспособным в марте прошлого года, больно ударила по имиджу американской компании в Украине. Группа Cargill несет серьезные репутационные риски как фигурант этого дела, а также финансовые, отмечает Денис Киценко, партнер МЮФ Integrites. Фонд гарантирования вкладов четко обозначил свою позицию: возврат денежных средств и активов проблемного банка. ФГВ вынужден идти на это, поскольку после банкротства Дельта оказалась фактически «пустышкой», и рассчитаться с вкладчиками теперь совершенно нечем. Правда, фонд считает незаконными не только сделки с Cargill. Среди фигурантов сомнительных трансакций – Ощадбанк, «Фокстрот», Государственное ипотечное агентство и многие другие – всего на сумму 22,5 млрд гривен.
Трудный выбор
Финансовое подразделение компании Cargill Financial Services владело 30% Дельта Банка. Доля досталась ему в 2010 году, когда собственник Дельты Николай Лагун предложил менеджменту Cargill выкупить у него с дисконтом долг проблемного Укрпромбанка, часть активов и пассивов которого перешла к Дельте, на сумму $85 млн. Схема сделки предполагала выкуп поровну Лагуном и компанией Cargill допэмиссии Дельта Банка в размере 62%, на сумму 317 млн гривен. Сумма, в которую сегодня оценивают размер выведенных Cargill активов, по словам замдиректора ФГВ Андрея Оленчика, составляет около 2,5 млрд гривен.
В своем письме в Администрацию президента Cargill напомнила, что она много лет является одним из крупнейших кредиторов не только украинского агросектора, но и банков, в том числе государственных. Среди ее нынешних клиентов – Ощадбанк и Укрэксимбанк, в разное время ими были ПУМБ Рината Ахметова, Финансы и Кредит Константина Жеваго, банк Кредит Днепр Виктора Пинчука и многие другие. До кризиса 2008-го, как стало известно из единственного интервью украинским СМИ гендиректора Cargill Inc. Пейджа, объем выданных украинским финучреждениям кредитов составил около 1 млрд гривен. И сейчас, как следует из письма, кредитный портфель насчитывает «несколько сотен миллионов долларов».
«Им интересно не само кредитование, а те активы, которые в банках», – объясняет инвестиционный банкир, соуправляющий директор крупной инвесткомпании, пожелавший остаться неназванным. По его словам, с одной стороны, с помощью ссуд Cargill поддерживала своих клиентов-фермеров, помогая им профинансировать урожай. «Это их серьезное преимущество. Такого себе не может позволить ни один украинский трейдер, поскольку мы сами берем деньги в западных банках под процент», – говорит генеральный директор «Нибулона» Вадатурский. «С другой стороны, к сделкам о кредитовании украинских банков часто прилагается side letter (соглашение о вознаграждениях и расходах. – Forbes), в соответствии с которым банк обязуется при перекредитовании этими средствами агрокомпаний получить взамен их акции или опцион на покупку акций. Cargill интересует крупный бизнес – сельское хозяйство, субпроцессинг, перевалка. Это сейчас самые стабильные и доходные отрасли», – отмечает инвестиционный банкир.
Такая схема косвенно подтверждается и ставшими достоянием гласности фактами в деле «о выводе средств» из Дельты. Договоры, позволившие клиентам банка вместо уплаты по аккредитивам перезачесть свои долги (то есть вместо Дельты стать должниками напрямую Cargill), были подписаны с целым рядом аграрных компаний. Среди них – Ильичевский масложировой комбинат, Ильичевский зерновой порт, Одесский масложировой комбинат, Белгород-Днестровский комбинат хлебопродуктов и др. Все эти компании, по данным Фонда гарантирования вкладов, получали в Дельта Банке кредиты за счет средств Cargill.
Чаша судебных весов в деле «о выводе средств» пока не склонилась на сторону должников банка, которых связывают с Cargill. В сентябре киевский Апелляционный суд обязал компанию «Ильичевский зерновой порт» (ИЗП) передать принадлежащий ей участок в Ильичевском порту размером 5,5 га в пользу Дельты в счет непогашенного кредита на сумму 466 млн гривен.
Кому принадлежит эта компания? Сразу несколько источников в портовой отрасли указывают на акционеров Дельта Банка. По словам Хаджишвили, зерновой порт – проект Виталия Масюры, бывшего первого заместителя совета директоров Дельты. Именно его сочли одним из главных организаторов скандального «вывода средств»: против Масюры уже возбужден ряд уголовныхдел.О его причастности к ИЗП Forbes рассказал Дмитрий Горшунов, генеральный директор Bunge. «В Ильичевске у Cargill был совместный проект терминала с Масюрой. Потом банк лопнул, и финансирование остановилось», – рассказывает он. Сам Масюра сейчас скрывается в Лондоне. Он сказал Forbes, что компанию в Ильичевске знает только как клиента банка, который брал у финансового учреждения кредит. От других комментариев по этому делу Масюра отказался.
Юристы советуют не торопиться с выводами в отношении «выведения средств». «Результат спорных сделок – это только потенциальные возможности. Их реализация происходит сейчас в хозсудах Одесского и Киевского регионов на различных стадиях», – отмечает Киценко, имея в виду, что должникам могут не позволить воспользоваться своим спорным правом взаимозачета долга – от Дельты к Cargill.
Свет в тоннеле
Почему на Cargill в Украине свалилось столько бед? «Возможно, как это часто бывает в нашей стране, они выбирали неправильных партнеров», – предполагает глава Bunge, который сам однажды неприятно ошибся с проектом в Ильичевске, столкнувшись с непорядочностью партнеров. Хаджишвили, который был как раз одним из партнеров предприятия в перевалке, уверен, что дело в принципиальности американской компании. «Они работают строго в соответствии с международными стандартами. Никогда никому не дадут взятки», – отмечает он.
Возможно, дело в менеджменте? Согласно многолетней традиции, Cargill раз или два в год проводит ротацию топ-менеджеров, отправляя их работать из одной страны в другую. Стиль управления специфический. «Руководитель работает строго в соответствии с международными инструкциями, в которых написано не только, что он должен делать, но и как он должен это делать в любой ситуации. Считаю, это правильно – управление есть не только искусство, но и формальный порядок, прописанный в документах», – говорит Клименко. В то же время собеседники Forbes не исключают, что у определенных неуспехов причины во многом политические. С фиаско в финансовой стратегии еще предстоит разобраться судам.
Помимо неприятностей с Дельтой, аграрный бизнес Cargill в Украине также переживает не лучшие времена. «Потеря завода в Донецке плохо сказалась на компании. Переработка сместилась на другие предприятия, где идет на давальческих условиях. Теоретически это дороже, хотя на объемы экспорта критично не повлияло», – рассуждает аналитик «ПроАгро».
Cargill Inc. свернула в Черноморском регионе бизнес по продаже аграриям семян, удобрений и СЗР – собственно, тот, с которого она пришла завоевывать этот рынок. Верницкий считает, что причина ясна и не раз была описана в западной прессе: в Украине нет того объема потребления, который сделал бы это направление бизнеса для Cargill важным.
Сегодня у компании по-прежнему нет собственного терминала. Основную часть зерновых, говорит Хаджишвили, она переваливает через терминал «Бориваж» в порту Южном, масло – на терминалах «Рисоил» в Ильичевске и «Эвери» в Николаеве. «Для трейдера важно иметь свои перевалочные мощности. Так ты более успешен и гибок на рынке, чем если резервируешь чужие емкости и стоишь в очереди на погрузку», – констатирует Крыжановский. Логистику как слабое место компании в контексте отсутствия выхода к морю называет и Верницкий. Но как раз в логистике у Cargill наметился позитивный перелом. Еще в 2013 году компания нашла новых партнеров для строительства терминала, на этот раз в порту Южный. Ими стали акционер и глава группы ТИС Андрей Ставницер и его брат Егор Гребенников. В 2015-м партнеры создали для реализации проекта компанию «МВ Карго», у которой, как рассказал ее директор Александр Примак, в собственности и аренде находятся участки земли с выходом к морю. «Это 16 га в собственности для размещения складов будущего терминала, которые были приобретены у физических лиц, а также 9 га прибрежной зоны в аренде у Новобилярского сельсовета под перевалочные мощности», – написал в письме Forbes Примак. Стоимость проекта – $150 млн, мощность будущего терминала – 5 млн т. Андрей Ставницер отказался отвечать на вопросы о деталях и схеме финансирования проекта, сославшись на то, что история с Дельтой слишком болезненна для его партнеров и не в их интересах сейчас фигурировать в СМИ.
О чем будет говорить Конлон на встрече с главой АП Ложкиным, о которой американец так настоятельно просил в письме? Вероятно, попросит власти сосредоточиться на позитиве, который привносит Cargill в экономику Украины, – валютной выручке, инвестициях и внешнем финансировании. Ложкин, точнее тот, кому он передаст эти слова, должен будет сделать непростой выбор.
//forbes.net.ua/magazine/forbes/1414315-trudnyj-vybor-vzlety-i-padeniya-cargill-v-ukraine